Собственно, никто даже не думал, что однажды семье при­дётся покинуть Уэльс, где без­вылазно жили многие поколения Уилсонов и Гиггзов. Однако спу­стя семь лет после рождения Райана Дэнни получил предло­жение от клуба «Суинтон Лайонс», некогда весьма известно­го и победоносного, и Уилсоны перебрались в Манчестер.

Переезд Райан перенёс болез­ненно. Он обожал родной город, скучал за ордами родственников. Манчестер он поначалу ненави­дел. Здесь его приняли крайне враждебно. Никто не понимал его валлийский акцент, но со временем Райан заговорил как настоящий манкунианец. Един­ственное, от чего он никогда не отказывался, - его корни.

Мало кто знает, но Райан про­исходит из цветной семьи. Его отец - темнокожий. Видимо, по причине какого-то необъяснимо­го каприза природы ни Райан, ни его младший брат Родни не унас­ледовали черты и цвет кожи аф­риканской расы, однако в окру­ге все прекрасно знали, чьи они дети. «В школе нам не давали прохода, обзывали... ну, как об­зывают в таких случаях».

Райан, впрочем, нисколько не стыдится. Он всегда с гордостью говорит: «Я тот, кто я есть!» Ког­да несколько лет назад Рио Фер­динанд и Тьерри Анри объявили борьбу с проявлениями расизма в футболе и организовали движе­ние «Вышвырнем расизм из игры», Гиггз стал одним из сто­ронников: «Половина моей семьи - чёрные. Я чувствую близость к их культуре, к их цвету кожи. Я горжусь своими корнями, горжусь тем, что по моим венам бежит чёрная кровь. Я не собираюсь скрывать своё происхождение, но и не хочу спекулировать им».

ЛЮБИМЫЙ ИГРОК ГОМЕРА СМИПСОНА

 «Быть знаменитым некрасиво». Знает ли Гиггз об этой строке из Пастернака, не важно. Важно, что он живёт именно по этому прин­ципу. Райана трудно назвать зак­рытым, стеснительным, особен­но когда рядом есть такой экзем­пляр, как Пол Скоулз. Но при этом Гиггз умудряется оставаться за­гадкой. Он старательно подбира­ет слова во время интервью, го­ворит правильные вещи, старает­ся быть рассудительным и по воз­можности меньше привлекать к себе внимание. «Я кажусь скучным ублюдком, не так ли?» - ух­мыльнулся во время одного из немногочисленных интервью Рай­ан и в этот момент, похоже, был вполне доволен собой.

Всё равно самую строгую оцен­ку он поставит себе сам, а за него пусть лучше говорит его игра.

В первой половине 90-х в Бри­тании трудно было найти более популярного игрока. Гиггз пона­чалу был изрядно ошарашен масштабами своей популярнос­ти: «По улице невозможно было шагу ступить, чтобы не оказать­ся окружённым почитателями. Когда я начинал раздавать авто­графы, фаны образовывали вок­руг неприступную стену. Я полу­чал по две тысячи писем в день, а на День Святого Валентина меня просто завалили открытка­ми - шесть тысяч их оказалось. Во время турне команды по Юж­ной Африке мне сказали, что со мной желает встретиться Нельсон Мандела. Мандела? Со мной?! С чего бы это?!!»

Эта популярность была есте­ственной. За ней не стояли мил­лионные раскрутки, участие в разного рода акциях. Гиггза не насаждали, но к нему тянулись. Он был символом нового време­ни, новых веяний. В 80-х симво­лами английского футбола были хулиганы и связанные с ними чувства позора и ужаса. Пре­мьер-лига предлагала вместо крови и жестокости Зрелище -может быть, рафинированное, но зато имеющее больше отноше­ния к футболу, нежели беспоряд­ки на трибунах.

Появление Райана Гиггза иде­ально совпало с началом этой эпо­хи, и он естественно стал одним из её символов. Никто его не гото­вил к этому, а потому он и не был готов. В то время Гиггз наделал немало ошибок и наломал немало дров. Но всё это было связано с молодостью, житейской наивнос­тью, а вовсе не переизбытком по­пулярности и тем, что принято на­зывать звёздной болезнью.

Райан со временем научился избегать излишнего к себе вни­мания и добился главного - за­ставил воспринимать себя как футболиста. Безусловно, в этом ему помогло появление Дэвида Бекхэма. Гиггз с облегчением уступил ему место в эпицентре всеобщего внимания, сбросил будто надоевшую, хоть и прият­ную ношу. «Дэвид был лучше к этому готов и, самое главное, больше к этому расположен. Для него было естественным ока­заться в центре внимания, он стремился к этому, умел жить с этим в ладу». Поэтому не стоит удивляться, что Бекса не только не воспринимают в первую оче­редь как футболиста, но иногда даже подвергают сомнениям его таланты. Он сам сделал свой выбор и вряд ли о чём-то жале­ет. Точно так же, как и Гиггз. Каж­дому своё, и жить в гармонии с самим собой действительно мо­жет быть важнее всех благ мира.

Отголоски бешеной популярно­сти Гиггза чувствуются до сих пор. В ноябре 2003 года вышел четвёр­тый эпизод 15-го сезона культового американского мультсериала «Симпсоны». Назывался он The Regina Monologues, что можно пе­ревести как «Монологи Королевы». Действие происходит в Англии и, разумеется, при участии местных знаменитостей. Среди прочих со­бирались задействовать Дэвида Бекхэма, но создатели сериала выяснили, что он недостаточно известен в США. Тогда в эпизоде появилась сцена, когда Гомер Симпсон объясняет супруге Мардж, по­чему он подрался на улице с тре­мя прохожими. «Это всё из-за сок-кера. Ты можешь себе предста­вить, они оказались теми типами, которые дали Гиггзу жёлтую кар­точку в штрафной?!»

 

МАМИН СЫН

Конечно, футбол мог никогда не узнать Райана Гиггза. И дело вовсе не в том, что он мог остать­ся Уилсоном. Райан родился в Уэльсе, где любовь к регби пре­восходит любовь к футболу, а быть сыном регбиста - значит быть привязанным к этой игре ещё крепче. Райан вспоминает, что в детстве любил следить за игрой отца. Он старался не про­пускать ни единого матча - дома или на выезде. Однако потом Райан поймёт, что больше его привлекали действия отца, неже­ли собственно игра: «Большин­ство своих футбольных качеств, прежде всего скорость и коорди­нацию, я унаследовал от него».

Гиггз до сих пор продолжает следить за регби и вроде бы ста­рается бывать на матчах «Уигана» - такого себе регбийного анало­га «МЮ». Но первой и настоящей любовью для него стал именно футбол. Детская мечта стать «как папа» известна многим, но немно­гие следует ей, когда взрослеют. Райан тоже пережил подобную метаморфозу. Тем более, подо­зреваю, у него были основания порвать как можно больше нитей, связывавших его с отцом.

О драме, которая разыгралась в семье Уилсонов, когда Райан уже был в молодёжной команде «МЮ», он не любит распростра­няться. Можно предположить, что вряд ли сюжет её сильно отлича­ется от сюжетов драм в других семьях. Лишь однажды, в интер­вью Daily Telegraph, Райан ото­звался об отце как о «настоящем жулике». Тогда же он объяснил своё желание сменить фамилию: «Если миру суждено меня узнать, то лучше под фамилией матери».

О РУКАХ И НОГАХ

Сначала футбольный талант Райана оценили во дворе. Он очень скоро понял, что гораздо удобнее ему играть левой ногой.

Простота футбола - обманчи­ва. На самом деле нет более не­естественной для человека игры, нежели футбол. Из замечатель­ной книги Томаса Бруссига «Как парни становятся мужчинами, или Почему футбол»: «Мы ходи­ли ногами, а руки у нас освобо­дились, и мы начали мастерить или делать посуду, ясное дело, тоже нужная вещь, или играть на фортепиано, ... или - точно! -играть в гандбол. Руки станови­лись всё умелей. Ноги - нет. И тем не менее в 1863 году была основана английская федера­ция... Хотя с точки зрения эво­люции ноги пригодны только для бега. Человек вообще неспосо­бен, от природы неспособен иг­рать в футбол. Это полностью противоречит его предназначению... С точки зрения футбола человек - сплошная неудачная конструкция, аномалия. И при этом каждый, без исключения!»

Для Гиггза левая нога, если так можно выразиться, стала третьей рукой. «Она выписывала диковин­ные пируэты, с помощью которых мне удавалось пройти с мячом от одного края площадки до друго­го, а потом вернуться обратно». Мастерство владения мячом и скорость обрекали Райана на фланговую игру. А ему, наверное, ничего другого и не нужно было.

За успехами во дворе обяза­тельно следует успехи в школе. В футбольном смысле успехи. Играя за сборную школы, девя­тилетний Райан попался на глаза скауту «Манчестер Сити» Денису Скофилду. Он предложил парень­ку перейти в его команду «Дин Спорте», а заодно тренировать­ся в Школе футбольного мастер­ства «Горожан». Основное время он проводил в своей детской ко­манде, а на Платт Лейн, где на­ходилась Школа «Ман Сити», от­правлялся дважды в неделю.

Так продолжалось довольно долго и без существенных продви­жений. Тренеры изредка хмурили брови, а то и вовсе отчитывали Райана, который на тренировки «Ман Сити» приходил в футболке своего любимого «МЮ», и это было, пожалуй, самое запомина­ющееся для него. Складывалось впечатление, что кроме красной футболки тренеры не видели в Райане ничего особенного.

ПЕРВАЯ ВЫВОЛОЧКА ОТ ФЕРГИ

Фергюсон не в первый раз ус­лышал это имя, но лишь после это­го рапорта он дал поручение скау­ту Джо Брауну проследить за па­реньком. Тот дал положительную характеристику игре Райана и по­рекомендовал пригласить его на просмотр. Посмотрел за игрой та­ланта и Брайан Кидд, один из по­мощников Ферги. Брауна он под­держал безоговорочно. В декабре 1986 года «МЮ» пригласил Райа­на Уилсона на недельный просмотр на базу клуба в Клиффе.

«Когда я увидел его впервые, - пишет Фергюсон, - это подарило мне то самое редкое и бесценное ощущение, ради которого стоит терпеть все недостатки тренерс­кой работы. Золотоискатель, ко­торый перебрал каждую песчинку в реке или в горе и вдруг наткнул­ся на самородок, поймёт мои чувства в тот день, когда я увидел игру Райана. Я навсегда запомню первое впечатление. Райан сколь­зит по полю Клиффа столь непри­нуждённо, что может показаться, будто его ноги даже не касаются земли, он словно плывёт. Его го­лова высоко поднята, он выглядит расслабленно и естественно, словно пёс, который гоняется за газетой на ветру».

По окончании просмотра был устроен матч, в котором Райан вышел против юношеской коман­ды «МЮ». «Дьяволята» проиграли 3:4, и три мяча им забил именно Райан. Тогда Ферги познакомил его с фирменной головомойкой. «Грозный, как скала, он возвышал­ся надо мной и бушевал: «Ты ни­когда не будешь играть в моей ко­манде!» Я был страшно напуган и не сразу сообразил, что он шутит».

Наверное, Фергюсон таким образом пытался скрыть свои истинные чувства и не испортить парня чрезмерными, хоть и зас­луженными восторгами. Ведь на самом деле сэр Алекс сразу же понял, с кем имеет дело: «Мы относились к нему как к сокро­вищу. Я, мой ассистент Арчи Нокс, Джо Браун регулярно бы­вали у Райана дома. Мы пригла­сили его в нашу Школу футболь­ного мастерства, а ранним утром 23 ноября 1987 года, когда Райану исполнилось 14 лет, мы уже стояли на пороге его дома с кон­трактом школьника на два года». После этого Ферги неизменно добавляет фразу, которую за эти годы с удовольствием повторил не один раз: «Оглядываясь на­зад, я могу со всей увереннос­тью заявить, что вся моя зарп­лата в «МЮ» оправдана одним только приглашением Райана!»

 

СТАРАТЕЛИ

Находка такого самородка вов­се не была случайностью. Это стало следствием новой полити­ки клуба, которую привил ему Фергюсон. В те времена «МЮ» хоть и был далеко не беден, но не имел тех финансовых возмож­ностей, что сейчас. То есть для клуба было непозволительной роскошью покупать готовых мо­лодых игроков. Проще, дешевле и надёжнее было их воспитывать самим. Ферги в первую очередь

реорганизовал работу скаутов так, чтобы они предлагали ему «не лучших парней со своей ули­цы, а лучших в своём районе». Этой идее он подчинил не толь­ко тех, кому по штату положено было заниматься поиском талан­тливых детей, но и любого, кто более-менее причастен к клубу. Один из них, Гарольд Вуд, сле­дивший на «Олд Траффорд» за газоном, и увидел Гиггза.

Такая политика не может дать плоды мгновенно. Но терпеливый и заботливый садовник всегда будет вознаграждён богатым уро­жаем. Тренер, уделяющий внима­ние воспитанию молодёжи, напо­минает садовника, но только на­поминает. К тренеру предъявля­ют совсем иные требования, с него спрашивают строже, не да­вая времени на ответ, и кто зна­ет, оперилось бы поколение «Птенцов Ферги», если б той зи­мой 1990 года руководство всё-таки отправило его в отставку! Великое видится на расстоянии...

Фергюсон выстоял, и в свете проделанной громадной работы не стоит удивляться появлению «Птенцов». Другой вопрос - по­чему молодёжная школа «МЮ», по сути, перестала работать с прежней продуктивностью. Уэс Браун, Джон О'Ши и Даррен Флетчер - это немного не тот уровень, пусть добротный и пользу приносящий.

Наверное, тут всё дело в изме­нившейся ситуации и, самое глав­ное, изменившемся положении самого клуба. Возросшие финан­совые возможности позволяют манкунианцам ослабить хватку в том, что касается воспитания сво­их игроков. Этим летом «МЮ» от­дал почти 35 млн. фунтов за 20-летнего португальца Нани и 19-летнего бразильца Андерсона. Жест более чем показательный.

Но и не стоит забывать, что введя в стартовый состав в се­редине 90-х такую группу моло­дых талантов, «МЮ» на долгие годы закрыл путь в команду для подрастающих игроков. Им про­сто не могло найтись в ней мес­та, а раз нет потребности, то и предложение падает.

 

«КТО ЭТО ТАКОЙ, ЧЁРТ ВОЗЬМИ?!»

О молодом Гиггзе в «МЮ» за­говорили очень скоро. Гари Паллистер перебрался на «Олд Траффорд» в 1989 году, и вспо­минает, что жил поначалу в оте­ле: «Делать было нечего, а по­тому я вместе с другим нович­ком Полом Инсом решил сходить на матч молодёжного Кубка Анг­лии. Рядом с нами устроился Ферги и с плохо скрываемым удовольствием произнёс: «Се­годня вы увидите парня, который станет особенным!» Мы очень скоро поняли, кого он имел в виду - левого крайнего, который выкручивал позвонки защитни­кам. Райан все ещё учился в шко­ле, ему и 16-ти не было».

Фергюсон отмечает, что Гиггзу невероятно легко дался пе­реход во взрослый футбол: «Од­нажды я решил поставить его за резервную команду в трениро­вочном матче против основы. Они уже слышали о нём, и когда игроки заняли свои места перед стартовым свистком, все взгля­ды поневоле были обращены на Райана. Против него должен был играть правый защитник Вив Ан­дерсон - парень крутого нрава. Он бросил взгляд на своего оппонента и ухмыльнулся: «Этому дохляку не помешал бы допол­нительный завтрак. Сейчас я его накормлю!» О своих словах Вив пожалел сразу же. Райан полу­чил мяч, непринуждённо проско­чил мимо опекуна и пробил по воротам. Вив заверещал словно поросёнок: «Кто это такой, чёрт возьми?!» Он бесился, угрожал Райану расправой, а тот раз за разом оставлял его не у дел и убегал к воротам. После той игры парни постоянно доставали меня расспросами: а когда я переве­ду Гиггза в первую команду?»

В первой команде он появил­ся 2 марта 1991 года в домаш­нем поединке против «Эвертона». Фергюсон включил дебютан­та в запас, но уже в первом тай­ме понадобилось прибегать к его услугам. Травму получил левый защитник Денис Ирвин, и Гиггз вышел на поле. Через два меся­ца Райан попал в стартовый со­став и сразу - против «Ман Сити»! В этом матче он открыл счёт своим голам за клуб.

«На самом деле этот мой пер­вый гол - смех один. Я его и не забивал вовсе. После чудовищ­ной неразберихи в штрафной площадке мяч абсолютно случай­но задел меня так, что я даже не сразу это почувствовал, затем попал в защитника «Горожан» Колина Хендри и только потом проследовал в сетку. Чистой воды автогол, который к тому же ре­шил судьбу этого дерби. Хендри ловко улизнул от этой сомнитель­ной чести и убедил судью, что забил «пацан». Так и записали».

Впервые Райан Гиггз по-насто­ящему оказался в центре внима­ния общественности в апреле 1992 года, когда сделал решающий гол Брайана Макклейра в финале Куб­ка Лиги с «Ноттингемом». К этому моменту на его счету было уже два появления в национальной сбор-ной Уэльса. 16 октября 91-го Тер­ри Йорат выпустил Райана в конце проигранного вдрызг матча с Гер­манией - 1:4.

(Продолжение следует)